Наш народ отличается большой страстью к справедливости.
Нам не надо по закону – по справедливости надо. Вот только возникает вопрос: а по справедливости – это как? Поровну, по-братски или по-христиански?

Поровну – это уравниловка. Как у Шарикова – «взять и поделить». Как в операции «Ы» – кто не работает, тот ест. Потому что положено. Потому что поровну. В итоге один с сошкой – семеро с ложкой. Потому что работаешь – получаешь двести, не работаешь – тоже получаешь двести.

В результате хотели по справедливости, чтобы всем поровну, а получилось опять несправедливо. Потому что расплодились приспособленцы, которые нашли возможность паразитировать на системе равномерного распределения всего.

По-братски – это значит старшему брату побольше, а младшему поменьше. Но это опять же несправедливо, потому что старший брат не обязательно самый умный и трудолюбивый.

По-христиански – значит отдать все батюшке (или царю как помазаннику божьему), а он уже распределит. Но от этой системы как раз сто лет назад и ушли. А ушли по той причине, что аристократия деградировала и справедливость в распределении по христианскому принципу исчезла. Не смогли цари в большой стране обеспечить справедливое распределение материальных ценностей. Причем эта проблема возникла не только в России, монархии рухнули почти везде.

В конце концов пришли к рынку и возложили надежды на принцип «больше работаешь – больше получаешь».

Однако и тут возникла загвоздка. Если посмотреть на состояния «сотни Форбс», то получается, что некоторые граждане работают у нас в миллион раз больше, чем остальные. И как такое может быть?

Может быть, они в миллион раз умнее? Нет. Академиков и нобелевских лауреатов среди них не замечено. И вообще академики у нас не так уж много получают. Как же смогли миллиардеры за неполные 25 лет строительства рыночной экономики заработать в миллион раз больше простых граждан?

Ясное дело, как. Просто оказались в нужное время в нужном месте, с нужными связями, хапнули госсобственность в ходе приватизации, скупили заводы по бросовым ценам. А потом – по принципу «деньги к деньгам».

И мы получили систему, когда доходы распределяются не поровну, не по-братски, не по-христиански и не по объему проделанной работы или величине профессиональных знаний (как некоторые надеялись на старте рыночных реформ). А по связям, по должностному положению и по воцарившему принципу «деньги к деньгам». Поэтому с каждым годом богатые становятся богаче, а бедные беднее. Кто занял высокое положение, обзавелся связями среди нужных людей, тот приумножает свой капитал. А кто не успел вовремя хапнуть чего-нибудь ценного, не запрыгнул в высокое кресло или в богатую постель – тому увы.

Можно сказать, что мы снова получили приспособленцев, иждивенцев и паразитов. Только раньше трутень имел положенные ему по должности двести рублей, как и работающий коллега. А теперь получает в десять, сто, тысячу раз больше работающих.

Искали справедливости – получили ровно наоборот. И чем больше справедливости ищем – тем меньше ее получаем.

Кстати украинцы тоже ведь справедливости хотели – те, которые выходили на майдан. Хотели избавиться от коррупции и прогнать Януковича, потому что тот поступал несправедливо. И что? Больше теперь справедливости стало на Украине?

Впрочем раздел СССР – тоже результат поиска справедливости. Русским объяснили, что у них на шее висят республики Средней Азии; хохлам объяснили, что их москали объедают; а всем вместе объяснили, что советское руководство слишком много денег тратит на поддержку каких-то папуасов по всему миру.

Это несправедливо, – решил народ, – у нас тут пустые прилавки, а где-то там за наш счет кто-то жрет! Долой! Вот и пришел конец СССР…

Правда, некоторые остались вполне довольны. И не только те, кто в высокое кресло запрыгнул или много ценного хапнул. Некоторые считают, что пиво, колбаса и японский телевизор – тоже неплохо, потому что раньше не было, а теперь есть.

И это все – потому что понятия о справедливости у разных людей разные.

Кто-то считает, что справедливо – это поровну, как у Шарикова. Кто-то – что это когда у него больше, чем у соседа. Кто-то – что когда «кто смел, тот и съел», а кто не успел – сам виноват.

Кто-то считает, что валютные ипотечники проиграли на падении рубля, значит, должны платить – это по их мнению справедливо. А кто-то считает ровно наоборот.

А кто-то еще считает, что если власть обеспечила народу колбасу, которой раньше не было в магазинах, то теперь имеет право распоряжаться всеми ресурсами страны, как считает нужным. То есть имеет право на коррупцию, имеет право носить часы за тридцать миллионов рублей – и далее по списку. У кого-то и такие представления о справедливости.

Персонаж из операции «Ы» считал справедливым принцип «кто не работает – тот ест». А чиновник, получающий взятки, считает это вполне справедливым, потому что помогает кому-то делать бизнес.

Как все это получилось – более-менее понятно. Просто нашей жаждой справедливости воспользовались, чтобы «взять и поделить», но только не поровну, а в свою пользу. Воспользовались в 1991 году. Пообещали сделать все по справедливости, чтобы «больше работаешь – больше получаешь», а сделали больше только для себя.

Непонятно другое – что с этим дальше делать? Мы и по закону жить не научились, законов нормальных не создали, по которым можно было бы развиваться; и по справедливости тоже не зажили. То есть кто-то зажил, но далеко не все. И представления о справедливости у нас теперь настолько разные, что местами вплоть до противоположных.

И оставлять все как есть – нельзя. Потому что чем дальше, тем справедливости меньше – богатые богаче, а бедные беднее. А чем это может кончится – смотрите в историю, которая, правда, учит лишь тому, что ничему не учит.

Но при всем этом непонятно, как нам теперь привести к общему знаменателю представления о справедливости. Опять делиться на красных и белых – одни за «поровну», другие за «царя»? И опять биться, чтобы «кто победил, тот и прав»?

Или референдум проводить?

На референдум я бы согласился. Вот только референдумы у нас запрещены.

Да что там референдум – даже прогрессивный налог не могут ввести. Был бы прогрессивный налог – ситуация, может быть, со временем упростилась бы. Но нет, не могут. Точнее, не хотят.

Получается что-то вроде революционной ситуации особого типа – по справедливости не могут, по закону не хотят. Причем и верхи, и низы.

И возникает такое подозрение, что очередной раз придется много всего сносить, чтобы прийти к единым представлениям о законах и справедливости.

Ох, не хотелось бы опять… Но раз история не учит…
➡ Источник